[fandor]

Цитаты из "Трое в лодке не считая собаки"


Но тут вам снится, что к вам на грудь внезапно уселся слон, что произошло извержение вулкана, повергшее вас на дно морское, в то время как слон продолжает спокойно спать у вас на груди. Вы просыпаетесь с представлением, что на самом деле случилось нечто ужасное. Первая ваша мысль — наступил конец света; затем вы рассуждаете, что это невозможно, что дело идет о ворах, убийцах или пожаре, и высказываете это мнение соответствующим образом. Помощи, однако, никакой не следует, и вы знаете только что вас молотят ногами тысячи людей и что вы задыхаетесь.
Притом становится очевидным, что страдаете не вы один. Чьи-то смутные крики доносятся из-под вашей постели. Решив во всяком случае дорого продать свою жизнь, вы боретесь с яростью, молотя направо и налево руками и ногами и не переставая вопить во все горло; и вот, наконец, что-то расступается, и ваша голова оказывается на свободе, на расстоянии двух футов вы смутно различаете полуодетого мужлана, собирающегося вас убить, и готовитесь к борьбе не на живот, а на смерть, как вдруг вас осеняет сознание, что это Джим.
— А? Это ты? — говорит он, признавая вас в ту же минуту.
— Да, — отвечаете вы, протирая глаза. — Что такое случилось?
— Опрокинуло негодную палатку, как мне сдается, — говорит он. — А где же Билл?
Тут вы оба возвышаете голос и взываете к «Биллу», и земля под вами качается, колышется, и слышанный вами раньше голос откликается из-под развалин:
— Уберетесь вы с моей головы или нет?
И наружу выкарабкивается Билл, грязный и помятый и вдобавок в неуместно задорном настроении, ибо он, очевидно, убежден, что все это было проделано нарочно.

Я не желаю прослыть клеветником, но твердо убежден, что если взять бечеву среднего качества и натянуть ее прямо поперек поля, потом повернуться к ней спиной на тридцать секунд, вы увидите, когда оглянетесь, что она собралась в кучу посреди поля, скрутилась, связалась в узлы и потеряла оба свои конца, сплошь обратившись в петли; и вам придется просидеть добрых полчаса на траве, непрерывно ругаясь все время, чтобы опять ее распутать.
Таково мое мнение о буксирных бечевах вообще.

Свеча ударилась о стену, когда они входили в комнату, и погасла, и им пришлось раздеваться и забираться в постель впотьмах. Так они и сделали; но взамен того, чтобы забраться в разные кровати, как воображали оба, они, того не зная, легли в одну и ту же, один головой на подушки, а другой, вползший с обратного конца, положив на подушки ноги.
С минуту царило молчание, затем отец Джорджа сказал:
— Джо!
— В чем дело, Том? — отозвался голос Джо с другого конца кровати.
— Да у меня в постели человек лежит, — сказал отец Джорджа. — Вот его ноги на моей подушке.
— Удивительная штука, Том! — сказал тот. — Провались я совсем, ведь и у меня кто-то лежит в постели!
— Что ты думаешь делать? — спросил отец Джорджа.
— Да вытолкать его, — отвечал Джо.
— И я также, — отважно сказал отец Джорджа.
Последовала краткая борьба, за ней стук падения двух тел, а потом довольно-таки жалобный голос:
— Послушай, Том!
— Ну, что?
— Как твои дела?
— Да, по правде говоря, мой вытолкал меня из кровати.
— Мой также! Знаешь что, по-моему, это черт знает что, а не постоялый двор!

До ужина Гаррис, Джордж и я были сварливы, придирчивы и не в духе; после ужина мы сидели и сияли друг на друга, а также на собаку. Мы любили друг друга, мы любили всех и каждого. Гаррис наступил Джорджу на мозоль. Будь это до ужина, Джордж высказал бы пожелания относительно судьбы Гарриса в этой жизни и будущей, от которых содрогнулся бы всякий вдумчивый человек.
А теперь он просто сказал: «Полегче, старина, это моя любимая мозоль».
А Гаррис, вместо того чтобы сказать наиболее неприятным своим тоном, что невозможно не задеть какой-нибудь части ноги Джорджа, хотя бы обходить на десять ярдов вокруг того места, где он сидит, и утверждать, что нельзя входить в лодку обыкновенных размеров с такими длинными ногами, и советовать ему вывесить их за борт — как сделал бы это до ужина, — теперь сказал: «Ах, как мне жаль, дружище; надеюсь, что тебе не больно».
А Джордж ответил: «Ничуть», мол, он сам виноват; а Гаррис сказал — нет, виноват кругом он.
Любо было слушать.
Мы зажгли трубки и сидели, наслаждаясь тихой ночью и беседуя.

— О да, — нам будет здесь превосходно, и нечего нам смотреть на рыжего малого. Притом же бедняга не виноват, что у него рыжие волосы.

Мы пробыли в Стритли два дня и отдали свои вещи в стирку. Пробовали мы было и сами постирать их в реке под руководством Джорджа, но попытка оказалась неудачной. Даже более чем неудачной, ибо положение наше после стирки сделалось хуже прежнего. До того, как мы вымыли свои вещи, они были, действительно, очень и очень грязны, но все же пригодны для носки. А вот после стирки… — что уж тут скрывать! После этой стирки Темза от самого Рединга и до Хенли стала намного чище, чем была. Мы собрали и размазали по своей одежде всю грязь, накопившуюся в реке на этом участке.
Прачка в Стритли сказала, что чувство справедливости требует взять с нас тройную плату. По ее словам, тут требовалось не столько отстирывать, сколько выкапывать.

@темы: цитаты, заметки с телефона

Comments

[Oshumeer]

Обожаю эту книгу)

[fandor]

Present Continuous, ее можно перечитывать вечно ))

[(Ami)]

ахахаха
у тебя день цитат?

[fandor]

(Ami), я телефон обновлял и, чтобы ничего не удалилось, решил слить сюда
правда в итоге заметки и не удалились, а вот музыка подчистую

[(Ami)]

fandor, обновил ios наконец?
ну музыка у тебя на компе наверно есть?

[Oshumeer]

Не то слово)

[fandor]

(Ami), что же еще я мог обновить хд
нет конечно, я ее раз двадцать успел удалить